- Пролог
- Глава Первая. Жанна Соколова
- - Не может быть, — прошептала побледневшая Ася. — Как это могло случиться? — Она не сводила немигающего взгляда с темного, узкоглазого лица старого якута, которого все называли Алешкой.
- — Все мужики побежали к реке. Авось выплывут. Твой-то Ванька умеет плавать?
«Ах, Ваня, Ваня, как же так? Сегодня же твой день рождения! Я и тесто для пирогов поставила, мать твоя отборных рыбин накоптила...»
Ася стояла на берегу реки. Стемнело. Река Алдан успокоилась, и трудно было представить, что несколько часов назад она бушевала так, что перевернула все лодки и баржи.
— Мамка, мамка! Люди нашли двоих. Утопли. Нашего папки нет. Он, наверное, уплыл далеко, да? — Cтарший сын, белоголовый, голубоглазый, весь в батю, подбежал к Асе.
За ним косолапил Ванюшка. Он ревел в голос.
— Папка, папка, там ведь холодно. — Ванюшка с ужасом смотрел не черную воду. Ася поежилась.
— Домой пойдемте...
На крыльце сидел свекор. Он был, как всегда, в подпитии. Но, если обычно бражка веселила его, сегодня Петр Иванович был темнее грозовой тучи.
— Ну что, невестка, утоп наш Ванька?
— Подождите хоронить раньше времени, — сверкнула Ася черными глазами.
— Как с тремя детьми будешь мыкаться, одна-то?
Ася заплакала, положив руку на высокий живот.
Она не смогла заснуть и всю ночь разговаривала и разговаривала с Ваней. А под утро, когда она, зареванная и уставшая, собралась было вставать, чтобы приготовить завтрак сыновьям, живот ее заколыхался, заболел. Стучался изнутри человечек, на свет белый просился.
- — О! Гришка, сынок, беги к дому Гульнары. Скажи, что время пришло...
- — Ну вот, — смуглолицая акушерка протянула Асе маленькую черноволосую девочку, — принимай богатство.
- — Рожденный в несчастье — счастливым будет. Не плачь, а радуйся, что старый доктор Яков в соседнюю деревню отбыл засветло. Он мне вчера говорил, дескать, куда Аське, такой молодой, третий ребенок без мужа. Мог и натворить что-нибудь...
- — Ваня, Ванюша, ты только посмотри, какая у нас красавица родилась. — Ася, словно живого, увидела мужа. И заплакала.
Слезы капнули на пухлые щечки новорожденной...
Вот так и началась жизнь Жанны Соколовой.
Ася и сама не знала, почему она выбрала для дочери такое имя. Заморское! Надоели Людки, Таньки, Гальки. Жанна!
Поселок, где жили Соколовы, был маленьким. И первое время к Асе в дом приходили и приходили люди. Кто свежей рыбы принесет, кто масла и молока.
— Ой, Ася, Ася, ну как же все так случилось? Почему тебе выпала такая доля?
Доля, долюшка...
Шесть лет назад Ася Кудрявцева приехала в поселок с фибровым чемоданчиком. Молодой специалист! Думала, отработает положенные два года после техникума, да и отчалит отсюда. А получилось вон как!
Она помнила свой первый день. Это был день очарования. На крутом берегу реки среди мощных кедров стояли крепкобокие бревенчатые дома. Строили здесь с размахом. Бани, сараи, все солидное, крепкое. Лес-то рядом! Бери — не хочу!
Начальник шахты, седой, с пышными усами Сан Саныч, сам лично създил на станцию за молодым бухгалтером.
— Ты, Ася Алексеевна, поживешь здесь немного и никуда не захочешь уезжать. Я сюда тоже приехал ненадолго, а вот уже двадцать лет отстучало. Что в городе хорошего? Пыль, серость и болезни. А у нас в тайгу зайдешь... Голубика как виноград, от земляники дух такой, что воздух можно есть! А рыбалка, а охота! — Он засмеялся как самый счастливый на свете человек.
Для Аси была готова маленькая комната в доме учительницы. Чистенько, уютно. Многое ли в молодости нужно? Узенькая кровать, столик, окно, выходящее в лес.
Работать Ася любила. Особенно с цифрами. Почему-то люди предпочитают говорить об особом даре художников, писателей, музыкантов. Ася была талантлива по-особому. Ее мозг мог осилить любую арифметическую задачку. Она легко в голове складывала, вычитала, делила и умножала четырехзначные цифры. Она обожала смотреть на листы, испещренные цифрами. За несколько секунд могла обнаружить ошибку или неточность в подсчетах.
Директор Сан Саныч сразу смекнул, какой бесценный кадр появился в его хозяйстве. В последнее время шахте хронически не везло с бухгалтерами. Рассеянные, неаккуратные, короче говоря, бестолковые. После недавней краевой ревизии ох и накраснелся же он! Слов нелицеприятных наслушался. И вдруг восемнадцатилетняя девушка за месяц все привела в порядок.
Как же рассердился Сан Саныч, когда почтальонша Рита, раскладывая газеты на его столе, скороговоркой выпалила:
- — Саныч, твоя новая бухгалтерша к Ваньке Соколову переехала. Жениться собрались. Теперь уж не до работы молодой жене будет...
- — Ты, Маргарита, знаешь, я сплетен не люблю. Сгинь с моих глаз. — Саныч барабанил пальцами по столу и смотрел в окно.
По тропинке бежала Ася.
Да-да, она теперь взрослая. Женщина. И в пятницу они с Ваней пойдут в сельсовет и распишутся. Какой же он смелый! Взял и перенес все ее пожитки к себе в дом.
— Чего волынку-то тянуть! Я тебя с первой минуты полюбил...
Жил Иван с родителями. Тогда им было чуть за сорок. Но Асе они показались старыми-престарыми.
- — Ты, Ванька, хорошую женку выбрал, — хохотнул папаша. — И с виду справная, и, слышал я, работать умеет грамотно. Жена же его, длинноносая и тонкогубая Катерина, поджала губы.
- — Молодой еще, мог бы и погулять. В поселке много невест подрастает...
Ване только-только исполнилось двадцать. Через год родился Гринька, через два года Ванюшка. Мальчишки были веселые, шебутные. Отец с ними на охоту ходил, на рыбалку. Если возвращался поздно с работы, а они спали, то будил их и кричал на весь дом:
— Где мои сорванцы?! Я соскучился!
Ася все время работала в конторе. Лишь брала несколько дней в счет отпуска, когда рожала сыновей. Потом с мальчишками то свекровка сидела, то нянька, соседская девчонка Нюрка. Но Сан Саныч все равно был недоволен.
- — Подвела ты меня, Ася Алексеевна, слишком скоро семьей обзавелась. У меня на тебя совсем другие планы были...
- — Вот что, Ася, Екатерина велела передать, что с детьми больше сидеть не будет. — Пьяный свекор качался в дверях и, казалось, не замечал новорожденной. — Сына нам не вернуть. Ты замуж выскочишь. Все забудешь и спасибо не скажешь. Да и шумно нам с вами жить...
В ту осень Асе исполнилось двадцать семь лет. Вдова с тремя ребятишками. Она решила уехать из поселка. Но куда? Хорошо бы, конечно, к родственникам…
В Новосибирской области жила сестра, к ней она и отправилась на перекладных. Зинаида, увидев племянников, улыбнулась для вида, даже сушками угостила проголодавшихся путешественников.*
— Ты понимаешь, Ася, что у меня дом, который мы с мужем выстроили для себя. Не детский приемник. Погостить можете денек-другой, но сразу ищи себе жилье.
— Знаю, знаю, — устало отмахнулась Ася. — У меня деньги есть, завтра же найду что-нибудь.
Десять лет пробежали незаметно. Ася работала бухгалтером в строительной организации. Дети росли как бы сами по себе. Мальчишки зимой играли в хоккей, летом гоняли на велосипедах. С Жанной тоже особых проблем не было. Училась она хорошо, занималась в цирковой студии в местном клубе. Студию возглавлял Володя Канин, силач-гиревик. Когда-то он блистал в столичном цирке, но однажды спина не выдержала, и его унесли на руках с арены. После двух операций он приехал, вернее его привезли, к старой матушке «на парное молоко». Поднять она его подняла, но дорога в большой цирк навсегда была закрыта. Тоскуя по цирку, Володя открыл студию для детей. Местная ребятня с удовольствием училась жонглировать, дрессировать деревенских жучек и полосатых васек. Перед каждым праздником в клубе было выступление. Жанна выступала в группе гимнасток. Она лихо крутила «колесо», делала шпагат и гнулась в мостиках. Не ахти как! Но все же это был волнующий сценический опыт.
Что еще помнила Жанна из детства... Бесконечная работа на огороде, поливка, прополка, сбор урожая. Как-то незаметно состарилась мать, она так и не вышла замуж. Хотя сватались к ней местные трактористы и механики.
Однажды Жанна подслушала, как соседка тетя Люба выговаривала:
— Аська, это же дурь — ждать мужа с того света.
— Мы ведь не развелись, — вздохнула мать. — Ваня плавал как рыба. Может, выплыл где, от стресса память потерял. Вспомнит и найдет нас. Наш адрес в шахтерском поселке все знают.
Но давно уже известно, что, если женщина
долго живет одна, мужской мир отодвигается от нее все дальше и дальше, а потом закрывается совсем.
Братья, закончив школу, уехали из поселка искать свою долю в больших городах. Жанна никуда уезжать не хотела. И на то была особая причина. Еще в девятом классе влюбилась она в учителя физики. Он был похож на артиста, кудрявый, улыбчивый. В поселок он приехал из Питера. Год жил один, потом привез семью, худосочную, бледную Ирину и двух белобрысых близнецов.
Конечно, он чувствовал и понимал, что ученицы его обожают. На уроке он был как на сцене. Не объяснял, а декламировал, иногда даже напевал формулы. Директриса Елена Петровна поощряла физика.
- — Креативный молодой человек! Вдохновенная душа и трезвый ум! На выпускном вечере Андрей Евгеньевич потанцевал со всеми хорошенькими девочками.
- — И вы тоже, Жанна Ивановна, уедете от нас. — Он заглянул ей в глаза.
- — Никогда, — прошептала она в ответ. И это «никогда» означало — «я люблю вас и буду любить всегда».
Она и учиться-то пошла в библиотечный техникум, чтобы работать в поселковой библиотеке, а еще лучше — в школьной, и встречать своего любимого каждый день.
И отучилась, и уже пять лет работала, а ничего не менялось. Он по-прежнему улыбался ей, говорил милые комплименты. А она все ждала-ждала. И дождалась.
В поселке были две школы, все учителя знали друг друга. И вот однажды к директрисе прибежала опухшая от слез жена физика. Выяснилось, все эти годы, пока Жанна ждала, любила и надеялась, ее избранник миловался с англичанкой из первой школы. Когда у той живот вырос до носа, она решила поставить все точки над «и», за этим и пришла к законной жене, которая, по известной версии, была «постылой и нелюбимой».
Физик после всех этих женских разборок удрал в Питер, куда беспрестанно звала его матушка.
Жанна от отчаянья вышла замуж за соседа Витьку. Они вместе в школу ходили, на дискотеках танцевали, потом он уехал, выучился на инженера. Вернулся городской, значительный.
Однажды его мать, тетка Клава, после рюмки наливки в шутку брякнула:
— А что, Аська, давай детей поженим.
Вместе будем внуков качать. Ася и не услышала. А Жанна вдруг подхватила эту мысль. Вроде и не противный Витька, почти родня.
Гуляли три дня. И самый страшный момент был пройден. Жанна стала женщиной. Особой радости ей это не доставило. Почувствовала лишь моральное удовлетворение. Слава богу, старой девой никто не назовет.
Молодые жили то у Аси в доме, то у Клавки. Жанна приходила вечером, готовила ужин. Витька любил жареную картошку, мог три сковородки умять за один присест. Потом вместе долго-долго смотрели телевизор.
Витька во сне не храпел.
Накануне годовщины свадьбы друг Витьки, Колька Гаврилов привез из города «Ниву», они обмыли покупку в гараже, а потом поехали кататься. Короче, на бешеной скорости навернулись в озеро и не смогли выбраться.
В двадцать семь лет Жанна осталась вдовой. Точно как ее мать. Клавка на похоронах голосила:
— Аська, ты порченая. И твоя девка тоже. Сгубили моего сына.
При чем здесь Жанна и несчастливая судьба ее матери? Лучше бы подумала, зачем разрешала сыну пиво с десяти лет пробовать. Да еще приговари вала:
— Все врачи говорят, в пиве много витаминов. И потекли дни. Работа, дом, огород. Зима, весна, лето...
Комментариев нет:
Отправить комментарий